— Я выигрываю, черт.

Я покосился на парящий рядом со мной призрак и вздохнул.

— Слушай, ну что тебе в раю не сиделось? Вот шляешься по мирам. Неприятности разные чертям творишь.

— Я сына защищаю!

— А. Ну да, ну да. Защищаешь. Ну и как? Защитила?

— Эзергиль!

Тык-с, знакомый голос и знакомый тон. В конце концов, этот ангел меня доведет. У меня на собственное имя аллергия будет.

— Альена! — рявкнул я, подражая ей.

Мы с Альеной грозно уставились друг на друга.

— Между прочим, ее заслуга в том, что Алеша не поддался соблазнам, значительна! Именно она заложила в своего сына все хорошее, что у него есть.

— И плохое тоже, — парировал я. — Иначе он не попал бы в этот переплет.

— Ты несправедлив! Он всего лишь ребенок!

— А его отец взрослый! В судьбе мужа тоже ее вина!

— А вот и нет!

— А вот и да! Я лучше знаю!!!

— Дети, дети!!! — Призрак Зои Ненашевой вклинился между нами. — Что вы тут устроили? Как вам не стыдно?! Вы еще подеритесь.

Мы с Альеной дружно уставились на призрака. Потом друг на друга. Первым не выдержал я и захихикал. Ко мне присоединилась Альена. Через секунду мы уж хохотали на пару.

— Смейтесь-смейтесь, — заговорил остановившийся рядом со мной Ксефон. — А я, между прочим, уже почти победил. До твоего проигрыша осталось совсем чуть-чуть. А это что тут за привидение болтается?

Ксефон, как всегда, сама любезность.

— Постыдился бы, — благодушно отозвался я. — Это мать Алеши.

— А-а. Та самая, что шастает где ни попадя. От рая отказалась ради сына. Дура…

— А это кто такой умный? — сердито поинтересовалась Зоя.

Я только рукой махнул, заинтересовавшись тем, что происходило за пределами зоны моего морока. А там Григорий Иванович уже закончил рассказывать соседям о последних событиях. Судя по всему, о чертях и ангелах он умолчал. По крайней мере никто не бежал вызывать «скорую». Сейчас он приглашал в дом всех участников событий. С друзьями отца Федора он уже был на ты. Я видел, как он хлопал по плечу бывшего командира священника, называя его Михаилом. Алеша же не отходил от отца Да-с, а все получилось не так уж и плохо. Совсем неплохо.

Тут я заметил, как Ксефон нырнул во двор следом за гостями. В дом-то он попасть не мог без приглашения после того, как этот дом благословил отец Федор, вот и увивался теперь вокруг, заглядывая в окна. Похоже, он собрался присматривать, чтобы нехороший я не сотворил какую пакость. Ну пусть посмотрит. О-о, и призрак туда же. Впрочем, Зою понять можно. Она прекрасно знает, что теперь не скоро сможет увидеться с сыном. Мы с Альеной остались вдвоем. Я проводил взглядом всю компанию и повернулся к девочке.

— Альена… — Я замолчал. Хм, странно. С каких это пор я стал испытывать неловкость при разговоре? К врачу надо. Срочно.

— Что? — Альена тоже потупилась. Эпидемия прям.

— Слушай, похоже, они там пировать будут…

— Ну да…

— Мы там лишние. Зачем мешать? Напоминать о всяких трудностях в их жизни.

— Ну да…

— А давай тоже праздник устроим? Вроде заслужили. Как ни странно, но нам все удалось. Теперь немного осталось. А у Алеши и его отца появились настоящие друзья. И Виктору Николаевичу, может, удастся начать все сначала.

— Да. Может, и удастся. А что за праздник?

— Да просто повеселимся! Имеем право? Имеем. Заслужили. Каждая хорошо сделанная работа заслуживает награды. Давай в кафе, что ли, сходим?

Альена замотала головой.

— Не хочу. Никаких кафе и прочих шумных мест. Пойдем на речку? Найдем где-нибудь спокойное место и посидим. Смотри, какой денек. Красота.

— Айда, — согласился я. В этот момент я был согласен на все. Настроение было приподнятое.

Альена протянула мне руку.

— Тогда пойдем.

Я осторожно взял ее за ладонь.

— Лучше побежали. И ну его, этот морок. Сегодня мы будем самыми обычными людьми.

Взявшись за руки, мы бросились вдоль улицы, со смехом распугивая ворон и голубей. Альена вырвала ладонь у меня.

— Догоняй! — крикнула она мне. Я бросился следом. В этот момент жизнь была прекрасна…

Река мерно катила свои воды к югу. Над головой шептала листва, колышимая небольшим ветерком. Вот ветка ивы коснулась воды, и по поверхности реки прошли круги. От ветки шарахнулся в сторону какой-то жук, недовольно жужжа. Редкие лучи солнца проникали сквозь нависшую над берегом листву и гладили мне щеку. Я недовольно поморщился и попытался рукой пристроить над собой побольше веток. Сидевшая рядом Альена протянула веточку и коснулась моего носа. Я оглушительно чихнул, окончательно распугав всех насекомых в округе, и сел.

— Нет, такой сон оборвала, — недовольно буркнул я.

Альена рассмеялась.

— Вот притвора. Можно подумать, ты спал.

— Я не спал. — Я многозначительно поднял вверх указательный палец. — Я думал.

— И о чем ты думал, позволь спросить?

— О том, как я буду делать доклад комиссии по практике. Надо заранее все обдумать и подобрать слова.

— Эзергиль, ты неисправим!

— Конечно нет. Я, собственно, и не хочу исправляться. Я себе и таким нравлюсь.

— Подумай над тем, чтобы понравиться и другим.

— А зачем? Мне достаточно того, что я нравлюсь тебе.

— Ах ты… — Альена возмущенно вскочила и хлестнула меня прутиком, который держала в руке и отгоняла комаров. Я увернулся, спрятавшись за дерево. Альена попыталась добраться до меня с другой стороны.

— Пощады! — со смехом взмолился я.

— А вот фиг тебе! — зловеще пообещала Альена. — Будешь знать, как дразнить меня!

— Тогда все последствия твоей жестокости лягут на тебя.

— Какие последствия?

— А вот эти. — Я неожиданно выскочил из-за дерева, поднырнул под рукой Альены и прямо с берега сиганул в воду. Альена ахнула и бросилась к реке.

— Ты сумасшедший! Ненормальный! А ну вылезай немедленно! Ты же весь мокрый! Ох, во что же ты переодеваться будешь?

— А ни во что! — Я набрал горсть воды и кинул ее в Альену. Та с визгом отскочила.

— Ну берегись! Только вылези из воды!

— А я не вылезу, — нагло заявил я, забираясь поглубже. — Пока не простишь, не вылезу.

— Эзергиль!

— Да? Слушаю вас, миледи!

— Хватит придуриваться! Вылезай.

— А где ваше прощение?